Дмитрий Сердюк.

Сердюк  Дмитрий Евгеньевич родился 8 февраля 1966 года в г. Донецке в семье преподавателя Мед. института и школьной учительницы. Но в 1969 г. родители развелись, и они остались с матерью вдвоем. В 1973 г. пошел в школу, в которой работала его мама. И потрепал он ей нервы : впоследствии школу пришлось менять три раза, отовсюду выгоняли за поведение. Больно был горяч… После восьмого класса забрал документы  и отнес их, зачем-то, в металлургический техникум, на Доменное производство (!), где благополучно проучился целый семестр. После чего забрал документы, подождал 1,5 месяца до шестнадцатилетия, и устроился (в тайне от матери, чтобы сделать ей сюрприз) на машиностроительный завод, учеником токаря-карусельщика. На заводе проработал почти три года, до армии. В скором времени, овладев профессией, стал главным кормильцем  добытчиком в семье, уже в 17 лет зарабатывая втрое больше мамы. Даже портрет на заводскую доску почета повесили : «Лучший молодой карусельщик объединения «Донецкгормаш».    Параллельно вечерами и в выходные играл в полупрофессиональном театре «Им. Ленинского Комсомола» в ДК им. Ленина и обучался в  студии при театре актерскому мастерству,сценречи и пр. Пришло время — пошел в армию, и служить попал в город, о котором давно мечтал: в Ленинград. Да так в нем и остался. Поступил на Кировский  завод токарем-карусельщиком(только там и был открыт лимит для иногородних в марте 1987г.). В 1988 г. пошел поступать в Театральный институт, на музыкально-речевую эстраду. В одной группе с ним поступала известная ныне Елена Лебенбаум (Воробей), с которой Дмитрий на третьем туре показывал пародию на Кузьмина и Пугачеву («Две звезды»). Три тура прошел на «пятерки», сочинение написал отлично, а вот на экзамене по истории на вопрос экзаменатора  «куда ушла земля в 1861 г.?» возьми и ляпни  уверенно: » Она ходить не умеет. У нее же ног — нет.» И ляпнули ему «двойку». Ох, и ругался Штокбант (который, кстати, выпускал в тот год Ветрова с Гальцевым)! Но — делать нечего. «Впихнули» тогда Дмитрия в училище при Консерватории, на музыкально -разговорную эстраду, где он и проучился до следующего лета.                                                                                     Дмитрий вспоминает:  «Удивительный год был ! На что жил, если стипендии кандидату не положено, и работы никакой… Хоть убейте, не могу понять! Но ведь ели, да и пили регулярно, и одежду покупал… Не понятно. И весело жили, интересно. Помню, пришел в общагу, а еды —  только сало и малиновое варенье ( мама прислала). Ну, я отрезал кусок сала, намазал вареньем, и с чаем. Красота!   Потом, придя к вере, я часто вспоминал этот период своей жизни, и поражался так явно( а тогда не сознаваемо) действуемому Божиему Промышлению обо мне и тех, кто тогда год был со мной рядом, таких же оболтусах (Игоре Бубенчикове, Володе Шестове, например). Ярчайшая картинка никогда не прекращающегося действия Промысла Божиего обо всех и обо всем.»  Прошел год, подошла пора переводных экзаменов. Дмитрий сдал благополучно уже все, и остался главный: по актерскому мастерству. И к нему нужно было готовиться неделю, с 10:00 до 22:00, не выходя из училища. А тут он узнает, что в театральном институте ( ЛГИТМиК) набирают курс для Театра » Рок-Опера», в то время гремевшего на всю страну (если своей версией «Юноны и Авось» они потрясли самых ярых поклонников Московского «Ленкома»! ). И экзамены проходят одновременно с подготовкой к сдаче последнего экзамена в муз. училище,после которого Дмитрий, без сомнения, будет зачислен на второй курс… Но ему так захотелось попробовать себя в рок-опере, где можно быть и актером, и певцом одновременно! И выбор был сделан: поступать в ЛГИТМиК. В училище он больше не пошел, а с головой ринулся на штурм театрального института. «Курс набирал худ. рук. театра «Рок-опера» В. И. Подгородинский вместе с              К. Н. Черноземовым. Помню, на первом туре я читал что-то из Д.Хармса, и Черноземов остановил меня и спрашивает: «Кто идиот: Хармс или рассказчик?»  «Хармс — не идиот,»  — отвечаю. «Понятно». И допустил меня на второй тур.» На этот раз Дмитрий дошел до самого конца, но не добрал балла, и опять остался «за бортом». Но Подгородинский предложил ему устроиться в театр машинистом сцены с выходом (оплачиваемым) на сцену.А там — время, дескать, покажет. На том и порешили. Два с лишним года  несостоявшийся студент таскал ящики и декорации, при этом активно занимаясь с ведущим солистом театра Рафиком Кашаповым, ожидая своего часа. И час настал. В ноябре 1991 г. на гастролях в Сибири так сложились обстоятельства,что некому было исполнять одну из сольных партий в спектакле. Прослушали Дмитрия — и утвердили. А с 1 января 1992 г. он вошел в штат театра, как солист -вокалист. И работал после этого около семи лет.  Дмитрий вспоминает, что больше всего ему нравилось колесить с театром по  разным городам России (и не только), которых он объездил аж 108 ( а во многих из них бывал и по нескольку раз, как, например, во Владимире, Иваново, Новоссибирске, Одессе, Полтаве, Перми, Екатеринбурге, Омске, Самаре, Киеве, Риге, Таллине, Калининграде, Тбилиси, Кемерово, Челябинске, Брянске, Курске, Харькове, Воронеже, Ярославле, Вологде, Нижнем Новгороде, Астрахани, Минске, Львове, Калуге, Туле, Волгограде, Сочи, Архангельске, Барнауле и др.) И в нем росла любовь к России, к ее просторам, природе, к святыням, которые они посещали в каждой поездке с другом, Володей Дяденистовым. Благо, как раз те годы пришлись на бурное возрождение Русской Церкви, на восстановление множества храмов, монастырей. И именно тогда, пожалуй, в нем созрело желание, стремление поделиться своей любовью к России с другими людьми, показать им Святую Русь, познакомить с ней. Был еще один важный момент, о котором нельзя не сказать. Работал тогда в «Pок-Опере» Валерий Ступаченко, эстрадная звезда 70-х ( «Поющие гитары»), который в конце 80-х был уже верующим и воцерковленным  человеком. Он-то и начал проведническую деятельность в коллективе, в результате которой добрая половина артистов, во главе с худ. руководителем постепенно стала воцерковляться. Сначала ездили к о. Василию( Лесняку), который, предчувствуя свою близкую кончину (6 мая 1995 г.), уже с начала 90-х годов начал «передавать»  их о. Николаю( Головкину). В марте 1991 г. и Дмитрий принял св. крещение у о. Василия. Ох, и начало его швырять … Враг рода человеческого не любит отпускать «свое». Дмитрий вспоминает про тот период(примерно 2 года после крещения): «Я как с цепи сорвался… Драки, пьянки, да и… А, даже вспоминать страшно.» А в июле 1992 г. он получил нож в живот, и просто чудом остался жив. Да еще с дуру влез в историю:помог двум пьяным приятелям укатить( руками) машину от канала Грибоедова до Фонтанки, где тогда снимал комнату. Так эти «Жигули» прямо под его окном и простояли дней восемь, пока ее хозяин с милицией не нашел. Следствие и судебные заседания продолжались больше семи месяцев, и в результате Дмитрий получил год условно( а другие двое — реальные сроки).  Он на всю жизнь запомнил день вынесения приговора( 14 мая 1992 г.), когда за час до начала заседания зашел в Никольский Собор, подошел к иконе свт. Николая Чудотворца и вдруг увидел  устремленный на него взгляд святителя, абсолютно живой, полный такой любви — что у Дмитрия вдруг полились слезы… Он не помнит, сколько времени простоял у иконы: может, 10 минут, может пол-часа. И впервые ни о чем не просил, а вот так стоял и плакал. Пожалуй, потрясение от этого было самым сильным из того, что ему пришлось когда-либо испытать. И во многом определило дальнейший ход его жизни. А главной встречей  Дмитрий считает ту, что призошла год спустя. Об этом он вспоминает так: «В апреле 1993г. у нас была длительная поездка в Западную Сибирь. А после нее вернулись, приступили к репетициям, и все пошло своим чередом, за исключением того, что после каждой репетиции мы с Володей Дяденистовым  шли в «Кофе-по-Восточному» на Лермонтовском пр-те, между Фонтанкой и Садовой, и пили там коньяк с кофе, при этом, как нормальные интеллигентные люди, о чем-то  философствовали( коньяк — очень философический напиток). При этом я редко утром четко помнил, как добрался домой( но добирался всегда). И вот наступил тот знаменательный день. Хотя я и не предполагал, что он станет «знаменательным»:как обычно отрепетировали и пошли к коньяку,взяли первые «по-стопятьдесят» и кофе, сидим, пьем. Вдруг Володя говорит: » Я сегодня много пить не буду, мы договорились с Валерой (Ступаченко) идти в гости к о. Николаю, в гости.»  «А кто это?» «Батюшка.» «Это я понял… А меня возьмете?» «Пойдем.»   Мы взяли еще по сто,выпили и поехали. Валера нас встретил, привел к батюшке, и говорит: «Батюшка, тут ребята немного выпили…» «А я им еще налью,проходите.»   Посидели мы, поели, поговорили, Валера пел, о. Николай что-то рассказывал. Потом вдруг говорит: «Ну что, обет будем давать?» «Какой?» — спрашиваем. — «Трезвости. Как я понял, есть с этим проблема? Если сами хотите не пить, пусть какое-то время, то с Божией помощью все возможно.»         Мы закивали и прошли в комнату. Там батюшка велел встать на колени перед иконами, встал сам и прочитал длинную молитву, дал нам приложиться к Кресту и Евангелию и сказал, что мы пообещали Богу 40 дней (для   начала) не пить ничего хмельного. На том мы и расстались.»  И Дмитрий забыл о существовании спиртного, а вспомнил через 40 дней, когда как будто ограда исчезла и так захотелось выпить! И когда он, после двухчасовой( примерно) борьбы все же выпил залпом стакан коньяку, его вдруг точно огрели чем-то: быстро посчитав дни, он буквально сел на бордюр тротуара: Сорок первый день!..  После пятидневного могучего запоя  позвонил батюшке и рассказал все, а тот дружелюбно так говорит: «Я знал, родной, что так будет.Ты смотри, не отчаивайся! А в воскресенье приезжай в храм, будем давать новый обет.»    И началась 20-ти месячная  опупея, при чем Дмитрий сразу хотел «завязать» на всю жизнь, но батюшка три раза,принимая ноовый обет, говорил: «рано, потерпи.»    И вот наконец наступил долгожданный день, 31 января 1995 года, когда после очередного 24-х дневного запоя, увенчавшего трезвые 8 месяцев, Дмитрий буквально приполз к батюшке домой, и у него был принят пожизненный обет трезвости. И вот уже более  20 лет -где спиртное, и где Дмитрий. Зато он теперь, пройдя все круги алкогольного ада, совсем по-другому воспринимает страждущих от пьянства людей и молится за них,  как за себя. Дмитрий с каждым годом все теснее «лепился» к о. Николаю, все глубже проникался Православием. Если раньше он  много читал всякой прозы,публицистики, то со временем постепенно совершенно охладел к светской литературе ( кроме, разве что, Достоевского и Шмелева), которую полностью заменили свтт. Игнатий( Брянчанинов), Феофан Затворник, Димитрий Ростовский, митр. Иоанн( Снычев), архим. Иоанн ( Крестьянкин), Жития Святых. И там он нашел все, что было ему нужно.  А работа в театре все больше тяготила  с  сопровождавшей ее всегда богемной мишурой, с непременными интригами, обостренным до крайности тщеславием, пьянством и похотью. И то, что еще не так давно казалось ему нормальным, и даже притягательным, вызывало теперь если не отвращение, то, по крайней мере, неприязнь. Единственное, что по-прежнему радовало, это возможность много ездить. Дмитрий, конечно, делился  всем со своим духовным отцом. И о.Николай, бывало, спросит: «Что, артистом быть надоело? Но ездить — любишь? Да, брат… Ну, потерпи, Господь  что-нибудь усмотрит.»       Пришел, наконец, тот день, когда  уж совсем невмоготу стало Дмитрию оставаться в прежнем своем положении, да и обстоятельства жизненные так, с Божией помощью, сложились, что написал он заявление и ушел из театра, в никуда. Несколько лет делал что придется. И издавал с приятелем газету для садоводов- огородников «Записки дачника», которую продавал в электричках.  Зароботок неплохой, да и от сцены так просто не уйти. А тут — чем не актерская работа: вагон — зрительный зал, реклама газеты — блиц — моно — спектакль.Вагонов за день проходишь 150 -200, и в каждом — новый зритель. А многие деньги и просто так давали, за рекламу. В 2003 г. приезжали  финны, с хельсинского центрального телеканала, снимать 5 сюжетов об интересных людях Петербурга, и один  десятиминутный сюжет был  о Дмитрии. Фильм, кстати, показывали во многих странах Европы, а Дмитрий за съемки заработал 300 долларов. Но все это было, конечно, интересно, но все же не то, чем бы «сердце успокоилось.» А «то» пришло несколько позже.   В 2002 г. о. Николай организовал при Комитете Защиты Культуры курсы Православных гидов и экскурсоводов. И велел  Дмитрию посещать их. Делать нечего: послушание духовному отцу для православного человека — это как спасательный круг, крепко ухватившись за который человек может не потонуть в бурном мирском «море», готовом поглотить  любого свободно плавающего. При чем послушание необходимо( кроме, разве что, если  будут требовать прямого нарушения Божиих Заповедей), даже если пасомый и не понимает пока, для чего и почему нужно делать то, что ему велели.  Так и Дмитрий тогда не очень понимал, зачем  ему ходить на эти курсы. Да еще по вечерам, с 19:00 до 22:00, 3 раза в неделю в течении 4-х месяцев. А вставал он тогда  в 5:00 утра, как правило.   Но — делать нечего: волю духовного отца Дмитрий как-то сразу стал воспринимать, как изъявление Воли Божией. А страх Божий у него был. И вот, стал он посещать эти самые курсы. Сначала через силу, но чуть позже — даже с большим удовольствием. Занятия проходили интересно, батюшка прекрасно подобрал преподавательский состав: историк, церковный историк, кандидат богословия, искусствовед, специалист по истории архитектуры, литературовед, один из старейших экскурсоводов города. Читались лекции по Священному Писанию, истории Русской Церкви, Догматическому богословию, церковной архитектуре, иконописи, древнерусской литературе, методике составления экскурсионных маршрутов и проведению экскурсий. Проводились походы в музеи, экскурсии по городу. В группе было 12 человек, и пропусков занятий практически не было.   Четыре месяца пролетели, как один день.  В конце все слушатели защитили выпускные практические работы и получили  свидетельство об окончании курсов, дающее право работать православным гидом. В последствии еще три раза набирались и выпускались подобные курсы. Но ни один из выпускников не стал всерьез заниматься организацией и проведением паломнических поездок, хотя ни один не жалел, что отучился, все вспоминают время, проведенное на курсах, добрым словом.  Но такой задачи, как «плодить православных гидов», и не стояло при их организации. Да это и абсолютно пустое занятие : этим надо жить. Ну, отслушал Дмитрий программу курсов, и все осталось по-прежнему. Только батюшка время от времени заговаривал, как бы вскользь, о том, что как хорошо бы было возить людей по святым местам. Вроде как мечтательно, не навязчиво. Тем и отличается мудрый духовник от прочих, что никогда не будет впрямую навязывать пасомому своей воли относительно того, ему следует делать, как поступить в той или иной ситуации, даже если точно знает, что так будет единственно правильно. Он, мудрый духовник, старается всегда подражать Христу, Который возвещал Свою волю  слушавшим, но оставлял им самим выбор того, подчиниться ей, или поступить иначе. Так и о. Николай: он терпеливо, аккуратно подводил Дмитрия к тому, что сам давно и ясно видел, знал о нем, и искал повод, чтобы создать такие условия, которые помогли бы ему самому сделать правильный выбор. И нашел. Как-то осенью 2004 г. батюшка говорит Дмитрию: «Дим, привезли Тихвинскую икону, и меня прихожане замучили уже: свози да свози. А мне — ну, не разорваться, дел много по храму,и матушка разболелась что-то. Ты сейчас не очень занят,не поможешь организовать поездку в одну из ближайших суббот?» «Благословите !»   И Дмитрий организовал первую в своей жизни паломническую поездку: заказал автобус, созвонился с монастырем, собрал группу, рассчитал и назначил цену на каждого. И поездка состоялась! Пусть не дальняя, без ночлегов, без сложных переездов, трапез, экскурсий в разных местах. Да и группу особо собирать не пришлось, две трети ее участников давно ждали этой поездки. Но она была первая! Сейчас, когда за плечами у Дмитрия больше четырёхсот пятидесяти  поездок, 130 монастырей и сотни храмов в 112 городах и селах, ночлеги в 78 гостиницах — он вспоминает о той поездке со снисходительной улыбкой и с особой благодарностью. И хотя регулярные, по 2-4 раза в месяц, поездки начались только в 2006 г., та, первая, положила им твердое начало. И. главное, убедила Дмитрия в том, что он именно этим и хочет заниматься. Не так давно он сказал как-то батюшке: «Знаете, я недавно как-то размышлял о том, что,  вот, люди ездят в отпуск в разные экзотические,     интересные места.          Может, взять паузу и слетать , ну… на Байкал, например, в Саяны, или еще куда? И вдруг поймал себя на мысли: а паломники? И мне стало как-то не по себе. Я понял, что мне давно не интересно самому что-то увидеть, а хочется сразу показать это «что-то» другим… Батюшка, может, я больной?» на что о. Нектарий ему ответил: «Нет, Дим, просто это значит, что ты на своем месте.» А в начале паломнической деятельности он как-то сказал Дмитрию: «Вот смотри: ездить любишь — ездишь.Артист — автобус  зрительный зал,микрофон в руке. Духовным деланием хочешь заниматься — занимаешься. Три в одном. А то в театре ножками дрыгал, ка к дурачок!»  В 2005 г.  Дмитрий вдруг остро почувствовал, что то, чем он уже твердо решил заниматься, требует совсем не тех  знаний — богословских, вероучительных, исторических, философских, что были у него на тот момент, хотя он и много читал, размышлял о вопросах веры, церкви, Русской и Мировой истории. Но для того, чтобы участвовать, пусть и в малых формах, в деле воцерковления людей, во множестве заинтересовавшихся  всем  религиозным, русским, Православным, знания должны быть гораздо глубже и систематичнее.           Тем более,      что,          во-первых,          много едет в поездки людей образованных, интеллектуальных, но которых, в силу объективных причин, обошло стороной религиозное воспитание. А во-вторых, сейчас мы живем в таком потоке информации, что очень трудно разобраться, где ж она — истина. И он сказал о. Николаю, что хочет пойти поучиться. Батюшка спросил его, показывая на грудь: «Здесь — горит?» Дмитрий кивнул. «Тогда езжай в Москву, в Свято-Тихоновский Университет: хороший ВУЗ.»  И поехал Дмитрий, и поступил на Богословский факультет(заочно).Отучился там 6 лет, сдал все экзамены, в том числе и гос. экзамен, а вот с защитой диплома вышла заминка. Дело в том, что его научный руководитель накануне защиты был послан служить в Дублин (Ирландия), настоятелем нашего прихода свв. Апп. Петра и Павла, и отзыв о работе выслал уже после защиты(дела, видно, неотложные были), а без отзыва комиссия решила не принимать защиту, отложить до будущего года. А в следующем году Дмитрию сказали, что теперь присутствие научного руководителя  на защите — обязательное условие, чтобы он искал другого. А это оказалось не просто: кому хочется впрягаться в кем-то начатое? Да и загруженность преподавателей в ПСТГУ очень высокая. Пришлось обращаться Дмитрию в деканат за помощью, и там обещали помочь защититься в следующем году. Такое вот испытание. Но — Дмитрий не унывает: главное, для чего он поступал и учился — это знания, и не поверхностные, а глубокие, систематические. А их, при желании и старании, в Свято — Тихоновском получить можно:  преподавательский состав там могучий, и методика обучения заочников -прекрасная.

 P.S. Дмитрий Сердюк: В июне 2016 года удалось таки защитить (на отлично) дипломную работу, но уже совсем другую: «Церковная политика правительства Александра II в начале Великой реформы (1862-1865 гг.), по всеподданнейшим докладам обер-прокурора Святейшего Синода А.П. Ахматова,  на кафедре Общей и Русской церковной истории и канонического права. А первая, не защищавшаяся работа была по патрологии: «Богословские воззрения старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина)», на кафедре Систематического богословия. (Хотя зав.кафедрой лично прочел работу и сказал, что «считает ее достойной защиты», да и руководитель прислал положительный отзыв… Ну, да и ладно.). Все, что ни делается — к лучшему: Целый год работы в архиве (РГИА) принес мне бесценную пользу: какое это удовольствие — работать с подлинными историческими документами! Не передать…

 

    Сейчас Дмитрий Евгеньевич продолжает начатое в 2004 г. дело. Да еще начал  организовывать и проводить концерты духовно — патриотической песни (подробно — в «Концертах» на сайте ). Еще Дмитрий просит молитв о почившей 27 июля 2013 г. своей маме, р. б. Марии.  

 

ДМИТРИЙ   СЕРДЮК : Сейчас в Санкт-Петербурге существует не менее 20 паломнических служб (не считая  однодневок). Со многими мы поддерживаем  хорошие отношения, с некоторыми никогда не пересекались. Главное наше отличие от всех заключается в том, что в то время, как почти все службы поддались соблазну расширения границ и масштаба своей деятельности, т.е. перешли на конвейерную форму работы (это когда в один день одновременно совершаются поездки сразу по нескольким маршрутам, что неизбежно влечет за собой привлечение наемных гидов со-стороны), мы продолжаем работать по-прежнему. Я, чем дольше живу, все больше убеждаюсь в правильности того, что  «если хочешь, чтобы дело шло хорошо, делай все сам.» А тем более в работе с людьми, да еще которых ты хочешь не просто свозить туда-сюда, а того, чтобы поездка оставила нужный след в их душе. А для этого просто необходимо, чтобы  руководитель поездки был для группы, как минимум, мамой(мамом), которой не безразлично состояние каждого, без исключения, паломника. Он должен внимательно смотреть( и видеть) на состояние всех и каждого, уметь(и хотеть !) определять, кому нужно уделить больше внимания и в какой момент(люди-то все живые и такие разные!), видеть, когда людям нужно, скажем, дать передохнуть во время переезда(а не бубнить бесконечно в микрофон) в тишине, когда уместно поставить тематический фильм, или песнопения, когда дать людям возможность выйти из автобуса у какого-нибудь кафе и чего-нибудь перехватить(помимо обязательных, полноценных трапез, которых должно быть не меньше двух в день). Когда рассказать о святыне, к которой направляемся, или нечто духовно-полезно-поучительное, а когда и просто пошутить, рассказать что-нибудь веселое. А наемник — будет ли следить за всем этим, оно ему надо? Он этих людей, что в автобусе, видит  3-4 дня, и у него своих забот полно. Поэтому мое глубокое убеждение, что тот кто задумал, создал поездку, кто отвечает за каждую мелочь в ней, должен ее непосредственно проводить, и быть всегда рядом с группой, чтобы люди чувствовали свою защищенность, как дети рядом с матерью. Поездка должна быть рождена и выращена одним человеком, должна быть его детищем, за которое у него болит, волнуется сердце, которому он «вытирает сопельки», к которому  «встает среди ночи», если оно заплачет.  И совершенно недопустимо относиться к паломникам с позиции «вы в паломнической поездке, должны смиряться и терпеть». Нас никто не уполномачивал смирять людей!! Я, как организатор и руководитель поездки, обязан ориентироваться на самых духовно немощных  в вопросах размещения на ночлег, питания(а аскеты комфорт переживут). И если есть выбор: монастырская гостиница с двух-ярусными кроватями за копейки или светская, неподалеку, с удобствами в номерах — выбирать нужно, однозначно, второе.  Нормально отдохнувший человек и информацию воспринимает по-другому, и впечатление от поездки у него будет совсем иное, нежели если его будут «смирять»(читай: экономить на всем). Другое дело, что еще есть кое-где полное отсутствие всяких удобств, но таких мест остается все меньше и меньше, слава Богу. (Как  замечательно сказал еще в XIX веке один Соловецкий игумен: «Усталый паломник — не богомольник»).                                                                                                                                                                                                                 К  тому же есть еще важный организационный момент. Наемник получает строгую смету поездки, в которую он должен точно уложиться. А это влечет, порой, тяжелые последствия. Приведу наглядный пример. Была у нас как-то поездка, в которой одну ночь мы должны были провести в гостинице в Муроме. А там перед нашим поселением произошла авария: прорвало трубы. И нужно было людей срочно разместить в другом месте. А вот так спонтанно 26 мест — где найдешь? Но нашел. Правда, в той, другой гостинице цены были гораздо выше. И вот если бы я был наемным гидом, обязанным отчитаться за каждый потраченный рубль, что бы я смог сделать? Страшно представить… И таких случаев ( или похожих) бывает немало. Поэтому руководитель поездки должен быть и хозяином ее, подотчетным самому себе. У меня есть непосредственный начальник, о. Нектарий ( Головкин), но у него хватает мудрости не вмешиваться в организационно-финансовые вопросы нашей деятельности( о ходе которой я, впрочем, подробно и с удовольствием отчитываюсь ему сам, зная, что всегда найду у него полное доверие и одобрение). Понятно, что с такой позицией в отношении организации и проведении паломнических поездок  у нас никогда не будет такого их количества, как в некоторых других службах, да оно нам и не надо. Всегда, во всех областях человеческой деятельности  были, есть и будут конвейеры, с одной стороны, а с другой — люди, которые делают то же самое вручную .   Ко мне часто обращаются люди ,так или иначе связанные с нашей деятельностью, желающие работать у нас гидами. И всем я говорю о том, что лучше бы им попробовать самим организовать нечто вроде своей паломнической службы, так как искренне считаю, что, во-первых,  индивидуальность, харизма( а без харизмы в работе с людьми делать нечего), пронизывающая всю деятельность, а во-вторых полная, абсолютная ответственность за все, что делаешь — два непременных, обязательных условия для  того дела, которым я занимаюсь. При которых оно становится не просто  механическим исполнением набора последовательных действий: разработка маршрута, прозвон и организация ночлегов, питания,экскурсий на местах, организация транспорта, нахождение сопровождающего (для данной, конкретной поездки!), отправление группы, и — начало организации следующей поездки (или и нескольких поездок одновременно), а тем, что, при обязательном и четком выполнении всего перечисленного (кроме трех последних пунктов) участвует в ( не побоюсь этого слова) духовном пробуждении одних, укреплении других, утешении третьих, в нащупывании настоящей опоры в жизни у четвертых( с открытием ложности, шаткости прежних опор). А при конвейерном способе, с шаблонным предоставлением религиозно — туристических услуг — ничего этого не бывает.    И я никого не отталкиваю, всегда стараюсь объяснить соискателям у нас рабочих мест, эту свою позицию, предлагаю поделиться с ними практическим опытом, и, если желание работать в нашей сфере деятельности крепкое, пуститься в самостоятельное «плавание». А время и события покажут, их это дело, или не очень.   А то, что что у нас есть паломники, которые ездили с нами по нескольку десятков раз( и таких — не меньше сотни) — говорит само за себя. Из них многие продолжают общаться и помимо поездок, а некоторые  стали нашими прихожанами. Были на моей памяти и случаи обращения в Православие из других конфессий  людей, поехавших с нами «из любопытства», или с кем-то за компанию.               И слава Богу !

Комментариев: 2